Осетинский поезд Казанского вокзала, как сбежавшая последняя электричка…

…И, смутно слыша звук родимой речи,
Я оживал, и наступил тот миг,
Когда я понял, что меня излечит
Не врач, не знахарь, а родной язык.
Кого-то исцеляет от болезней
Другой язык, но мне на нем не петь,
И если завтра мой язык исчезнет,
То я готов сегодня умереть.
Я за него всегда душой болею,
Пусть говорят, что беден мой язык,
Пусть не звучит с трибуны ассамблеи,
Но, мне родной, он для меня велик.

Расул Гамзатов

Родное становится ближе, когда оно далеко… Странно-противоречащее само себе мнение, но это только на первый взгляд. Уезжая далеко из дома в поисках новой жизни, возможностей, счастья, наконец, родные места приобретают особый смысл. Что это? Ностальгия? Тоска? Чувство нехватки родного воздуха? У каждого свой «диагноз». Но как бы то ни было, думать о малой родине мы начинаем чаще, идеализируя ее, вспоминая узкие улочки, проспекты, набережные… Вспоминая, как нам кажется, лучшие годы.

Я тоже не стал исключением, так же, как и тысячи других моих сверстников, достигнув совершеннолетия, попрощавшись с родителями, получив от них благословения и еще пару баулов с закатками, я уехал в столицу, как, тогда было модно говорить, покорять ее. Но позже, уже прожив в Москве несколько лет, я понял, что Москву надо не покорять, ею надо жить, понимать ее и «ловить волну».

Здесь в Москве я стал гораздо чаще говорить на родном языке, чаще стал понимать, какая неописуемая красота величавых гор окружала меня, как задыхался от чистого воздуха, несясь с друзьями на машине в горы, с каким удовольствием и жадностью пил воду из под крана, как безумно любил шорох листьев в каштановой аллее, которая проходила зеленой полосой по моей улице… Но все это осталось в прошлом… Да, в прошлом. Уезжая в другой город, в голове остается другая картина, красивая, такая, какой бы ты хотел, чтобы она была.

Именно поэтому, когда ты едешь по городу или стоишь в столичной пробке «15 rus», замеченные на госномерах сопровождается улыбкой и радостью, и не важно, что ты не знаешь водителя этой прекрасной белой Приоры… Именно поэтому вывеска «Осетинские пироги» в центре Москвы вызывает у нас непомерную гордость. И именно поэтому осетинская речь, которую мы случайно и мельком можем услышать в магазине, в метро, в ресторане, кажется нам самой красивой мелодией на свете. Мелодией, которую все реже можно услышать не только в Москве, но и в самой Осетии.

Избитый сюжет, скажете вы… Но нет. А точнее да, избит, но не сюжет, а язык. Избит, унижен и забыт. Унижен тем, что стало модным ругаться на нем, говорить смешные реплики, но не петь на нем, не признаваться на нем в любви, не говорить на этом языке со своей матерью и сыном…

В Москве осетины знают друг друга, нас не так уж и много. И у каждого московского осетина, это в первую очередь касается молодежи, есть свои, сакрально-осетинские места, которые неизменны вот уже уйму лет…
К чему я об этом, спросите вы? И какие это места? Их не так уж и много… И самой главной, наверное, является… Казанский вокзал… Да, да, да… Тот самый, с которого каждый вечер отправляется поезд Москва-Владикавказ, и каждое утро прибывает состав из Осетии… Там можно встретить кого угодно: друзей, одноклассников, соседей, родственников… Знаете, о встречах на Казанском вокзале мне еще рассказывали старшие. Эта история насчитывает десятки лет. Там можно услышать осетинский говор, узнать осетинскую манеру вести беседу, походку, услышать ни с чем не сравнимые речевые обороты, в которых, как сорняки проросли любимые, ставшие «исконно-осетинскими» слова: всмыси, короче, по-братски… Но иногда здесь можно услышать и иное, ту самую мелодию, красивее которой нет: «Мæ зæрдæ мæ Ирыстоныл мысы…», «Хæдзармæ куы бахæццæ уыдзынæн, уæд дæм æнæмæнгæй фадзурдзынæн»…

Ирон æвзаг куы фехъусын, уæд фыр цинæй мæхи цы фæкæнон нал зонын… Фыр цинæй риуы нал цæуы мæ зæрдæ. Фæлмæн бахудын мидбылты. Ирон æвзаг куы фехъусын мæ уд арвмæ дæр ыстæхы.

Вот только проблема в том, что с годами осетинская речь на Казанском слышится все реже… Теперь «осетинский поезд» встречают по-русски… Перекидываясь не осетинскими словами… Порой складывается ощущение, что мы упорно и усердно выполняем чье-то поручение, забыв о главном наказе наших предков, который завещал нам помнить и говорить на родном языке…

И напоследок… Мне вспомнились слова Николая Рериха: «Счастливы должны быть осетины, измеряя славные корни свои». Интересно, часто ли мы задумываемся над этим?

Давид ГАЗЗАЕВ
Главный редактор журнала «ЭЛИТА ОБЩЕСТВА»
Член Совета Московской Осетинской общины