Новости с суда по делу Нур-Паши Кулаева

Большинство заложников в Беслане погибли по вине штурмовавших школу военных

Корреспондент.net

21 Июня 2005, 16:50

Большинство заложников в Беслане погибли по вине штурмовавших школу военных. К такому выводу пришла комиссия, созданная в самой Северной Осетии для расследования теракта.

Дело в том, что больше всего заложников погибли в результате пожара и обрушения потолка в школьном спортзале. А как заявил ежедневной газете“КоммерсантЪ” Станислав Кесаев, заместитель спикера парламента Северной Осетии, возглавляющий республиканскую комиссию, потолок загорелся и обрушился оттого, что военные стреляли по спортзалу из гранатомета.

Кесаев подтвердил, что лично видел, как по школе стреляли танки. По его словам, этому не было никакого объяснения, равно как и не было объяснений применению гранатометов и огнеметов “Шмель”. “Ведь от этого факта никуда не денешься – не злые же духи принесли на место трагедии и побросали там тубусы из-под “Шмелей”. Тем более что пожар, который был в школе, свидетельствует о том, что загорелось все из-за огнемета. Военные, кстати, это подтверждают”, – сказал парламентарий.

Кесаев считает, что официальное следствие просто не желает видеть некоторых вещей. В частности, по его словам, игнорируется информация о том, что в первой же переданной террористами записке содержалось требование вывести войска из Чечни. “Эта записка была написана коряво, на ученической тетради, но она была написана”, – так прокомментировал представитель комиссии сообщение о том, что следствие такой запиской не располагает.

Парламентарий высказал мнение, что часть заложников была убита освобождавшими школу, так как гибель 10 “альфовцев” и “вымпеловцев” “не могла не привести к озверению их коллег, и я знаю, что они работали уже на каждое шевеление, они стреляли из подствольников”. На то, кто именно выбегал из здания школы, они, по мнению Кесаева, “уже не реагировали, потому что это был бой, и тем более, когда погибают твои друзья, детей которых ты нянчил,- срабатывают уже другие инстинкты”.

Результаты следствия республиканскую комиссию не удовлетворяют. По словам Кесаева, “когда следствие избирает сразу одну версию – мол, нам доподлинно известно из показаний Кулаева, что было 32 террориста, из них две женщины – ну это, знаете, как у двоечника: когда не знаешь, как решать задачу, смотришь в конец книжки ответ и подгоняешь под него решение”. Он сомневается в том, что никто из террористов не смог уйти. Ссылаясь на показания заложников, парламентарий упоминает, что некоторых террористов в школе видели многие заложники, но среди убитых людей с такой внешностью их не оказалось.

Между тем, во вторник, 21 июня, около 20 потерпевших по делу о бесланском теракте покинули заседание Верховного суда Северной Осетии, выразив таким образом недовольство вопросами прокуроров. Это произошло на заседании суда после того, как был допрошен один из потерпевших, Казбек Дзарасов. Потерпевшие сочли, что следствие задает ему вопросы о малозначащих деталях, вместо того чтобы стараться пролить свет на дело.

Отвечая на вопросы прокуроров, Дзарасов сообщил, что видел подсудимого – единственного задержанного участника захвата школы Нур-Пашу Кулаева – во время захвата и слышал, как тот говорил: “Я бы вас всех расстрелял, вы для нас скот. Вот решится вопрос и всех вас пристрелим”. По словам Дзарасова, Кулаев ходил в камуфляже, надетом поверх спортивной одежды. На это подсудимый возразил, что камуфляжа у него не было, он был в футболке и тренировочных брюках.

Затем по просьбе присутствующих в зале свидетелей Дзарасов рассказал, что получал угрозы в связи с участием в судебном процессе. “Ночью ко мне приходили три человека и говорили мне “заткни рот”, – сказал он.

Свидетели начали резко упрекать Дзарасова в том, что он не сразу сообщил об этом, и представитель гособвинения Мария Семисынова предупредила их, что на суде запрещается так себя вести. Тогда-то они и заявили, что обвинение должно задавать вопросы, которые прояснят обстоятельства дела, а не разбирать несущественные детали.

После короткого перерыва в зале осталось около 10 потерпевших. Еще около 20 человек покинули заседание, высказывая недовольство по поводу ведения допросов и заявляя, что не намерены возвращаться на процесс. Ранее потерпевшие уже высказывали недовольство позицией прокуроров. Некоторые из них даже заявляли, что Кулаев на процессе должен быть лишь свидетелем, а не подсудимым.

По материалам Лента.Ru, РИА Новости, Интерфакс

 http://www.korrespondent.net/main/124299/

Давно ожидаемая сенсация

Грандиозным скандалом ознаменовалось заседание во вторник Верховного суда Северной Осетии, на котором рассматривалось дело Нур-Паши Кулаева, единственного уцелевшего участника нападения на школу в Беслане. Один из потерпевших заявил, что неизвестные угрожали ему, требуя, чтобы он подтвердил на суде официальную версию обвинения. После этого зал суда в знак протеста покинули 12 женщин-потерпевших. Между тем свидетель рассказал, что оружие в школу было завезено еще до нападения, что вновь ставит под серьезное сомнение версию Генпрокуратуры. Реакция правосудия последовала незамедлительно: было объявлено, что показания Кулаева требуют всестороннего исследования для “установления их фактического соответствия реальным событиям”. Иными словами, суд не верит ему.

Скандал разгорелся после того, как давать показания стал бывший заложник Казбек Дзарасов. Сначала он почти повторял официальную версию следствия, однако вскоре его слова заглушили возмущенные выкрики из зала. Люди кричали, что сразу после теракта он говорил совсем другое: оружие и боеприпасы в школе были спрятаны загодя, и террористы заставляли его ломать полы и вытаскивать их. Тогда Дзарасов признался, что накануне ночью к нему приезжали незнакомые люди. «Их было трое, одеты в камуфляж. Они сказали, чтобы я держал язык за зубами’, – рассказал потерпевший. После этого заседание было прервано.

В результате, выражая свое несогласие с действиями суда, 12 женщин покинули зал заседаний.

Весьма важные показания Дзарасова подтвердила еще одна потерпевшая по делу – Светлана Дзабисова. Отвечая на вопросы, она сказала, что в спортзале бесланской школы сидела рядом с учителем труда Александром Михайловым. Когда она спросила соседа, действительно ли в школе было спрятано оружие, он ответил утвердительно. Михайлов погиб и подтвердить это не может.

Показания Дзарасова и Дзабисовой всерьез подрывают версию следствия, поскольку ни о каких схронах оружия в обвинительном заключении не говорится. Если учесть утверждения множества свидетелей о том, что первыми по школе начали стрелять силовики-федералы, станет ясно: жертвы теракта не могут быть довольны выводами следствия. Председатель комитета матерей Сусанна Дудиева сказала ГАЗЕТЕ: «С Кулаевым все ясно – его осудят, но следствие задает неконкретные вопросы и не хочет выявлять истинной картины произошедшего». После каждого судебного заседания пострадавшие все больше осознают необходимость назвать имена должностных лиц, виновных в том, что операция по спасению заложников превратилась в войсковую операцию по их уничтожению. «Никто не руководил операцией по нашему спасению, – сказала бывшая заложница Светлана Дзабисова, – все штурмующие палили по людям». По мнению потерпевших, это доказывают: показания о том, что боевики, сидевшие на «кнопках», почти одновременно неожиданно и неестественно стали заваливаться в сторону, а также факт начала штурма в тот момент, когда в здании были только боевики, контролирующие взрывные устройства. «Все остальные бандиты ушли жарить окорочка, и в этот момент началось, – рассказала свидетельница. – Террористы начали забегать в зал растерянные и палить во все стороны».

Очевидцы также говорили, что боевики уходили из школы группами и их преследовали военные (по официальной версии, никто из захвативших школу бандитов, кроме Кулаева, в живых не остался. – ГАЗЕТА). Одна из свидетельниц рассказала о том, что после штурма стреляли около больницы, и указала на подъезд, «куда залетали пули». «По кому тогда стреляли спецназовцы, если не по террористам? По заложникам, которых везли в больницу?» – спросила она.

После заседания во вторник Верховного суда участницы комитета ‘Матери Беслана’ обратились к возглавляющему гособвинение Николаю Шепелю с ходатайством о возбуждении уголовного дела против бывшего президента Северной Осетии Александра Дзасохова, бывшего главы УФСБ по Северной Осетии Валерия Андреева, министра МВД России Рашида Нургалиева, главы ФСБ России Николая Патрушева и его заместителя Владимира Проничева, находившегося 1-3 сентября 2004 года в Беслане. «В связи с новыми показаниями Кулаева, которые подтверждают наше мнение, о котором неоднократно сообщалось и следствию, просим возбудить против них уголовное дело по обвинению в халатности и бездействии в дни бесланской трагедии», – говорится в заявлении.

Между тем сам Николай Шепель во вторник сообщил журналистам, что ‘по отдельным вопросам следствие по факту захвата бесланской школы в сентябре прошлого года еще не завершено’.

Следующее заседание по делу Кулаева состоится в четверг.

 

Бесланские матери нашли виновных
// Они просят возбудить дело в отношении руководителей всех силовых структур дело Кулаева

На вчерашнем заседании Верховного суда Северной Осетии по делу Нурпаши Кулаева, участвовавшего в захвате заложников в Беслане, потерпевшие от теракта подали ходатайство о привлечении к уголовной ответственности руководителей силовых ведомств России, а бывший заложник признался в том, что на него оказывали давление “неизвестные в камуфляже”, чтобы он не рассказывал о спрятанном в школе оружии.

Суд продолжил допрос потерпевших от теракта. Первым был вызван Казбек Дзарасов. На его показания собравшиеся в зале возлагали большие надежды: именно господин Дзарасов утверждал, что оружие было спрятано в школе заранее и боевики заставляли его доставать. Казбек Дзарасов рассказал суду о том, что видел подсудимого Кулаева в спортзале и в коридоре перед кабинетом, где боевики расстреливали мужчин.

– Он еще прикладом женщину по голове ударил в туалете. Выражался нецензурно, поверх голов стрелял.

– А как именно он выражался? – спросила гособвинитель Мария Семисынова.

– Мне повторить? – удивился он.

– Чем его так разгневали, что он так ругался? – настаивала прокурор Семисынова.

– Они же тишины требовали, а дети есть дети,– ответил господин Дзарасов.

– Какая одежда была на Кулаеве? – включился в допрос замгенпрокурора России Николай Шепель.

– Камуфляж, а под ним спортивная форма.

Нурпаша Кулаев еле слышно пробормотал, что был в белой футболке, а не в камуфляже.

Потом вопросы стали задавать потерпевшие.

– Оружие было в школе? – спросила одна из них.

– Старшеклассники говорили, что что-то было,– ответил Казбек Дзарасов.– Но сам я его не видел. Нас заставляли полы ломать, потом нас убрали и завели другую группу. Они сейчас все мертвые.

И вдруг Казбек Дзарасов обратился к судье:

– Я могу не отвечать?

Когда Тамерлан Агузаров сказал “да”, женщины вскочили с мест и стали кричать на Казбека Дзарасова, обвиняя его в трусости:

– Почему ты во Дворце культуры (там проходила встреча потерпевших.– Ъ) сказал, что ломал полы и доставал оружие? А потом ты сказал, что к тебе приходили и угрожали. Просто скажи, что так и было, и у нас к тебе не будет вопросов!

Казбек Дзарасов тоже закричал в ответ:

– Вам ли говорить мне о трусости?! Да, приходили ночью люди в камуфляже и говорили: “Заткни рот”. Откуда я знаю, кто это был!

После этих слов на мониторе в зале для журналистов пропал звук. Появился он только тогда, когда судья, чтобы успокоить собравшихся, объявил перерыв.

Люди вышли на улицу и обсуждали слова Марии Семисыновой, которая, как оказалось, предупредила их об ответственности за несоблюдение порядка в зале суда.

– Она нам еще угрожает! – возмущались потерпевшие, некоторые из них в знак протеста решили не возвращаться в зал заседаний.

Когда заседание возобновилось, суд допросил бывшую заложницу Светлану Дзебисову. Она рассказала, что один из учителей, Александр Михайлов, говорил ей, что он доставал оружие из-под сцены в актовом зале:

– Он сказал, что оружие есть не только там.

– Кулаев! – спросила женщина.– Кто во всем этом виноват, скажи мне.

Подсудимый тихо ответил:

– Кто виноват, сейчас у телевизора сидит дома и смотрит этот суд.

После того как суд допросил оставшихся потерпевших, одна из них, Анета Гадиева, решила заявить ходатайство. Тамерлан Агузаров не возражал, однако когда узнал, что оно на имя генпрокурора России, попросил отдать его Николаю Шепелю. В ходатайстве потерпевшие просили Владимира Устинова возбудить уголовные дела по факту преступной халатности, “бездеятельности и ошибок силовых структур” в отношении директора ФСБ Николая Патрушева и его заместителей Владимира Проничева и Владимира Анисимова, бывшего начальника УФСБ по Северной Осетии Валерия Андреева и главы МВД России Рашида Нургалиева. После этого был объявлен перерыв до четверга.

ЗАУР Ъ-ФАРНИЕВ, Владикавказ