Чудо из чудес

Отпуск. Владикавказ. Друг Борис Гапбаев подарил мне книгу Валентины Бязыровой «Восьмое чудо света». Я прочитал эту книгу и понял — отпуск прошел не зря.

Глубоко уважаемая Валентина, позвольте не согласиться с названием вашей книги «Восьмое чудо света». Книга — это начало из начал, это основное, самое первое чудо, основа современной цивилизации человечества, то, благодаря чему возник homo sapiens — «разумный человек», и у нас на глазах и в нас рождается новый человек — «сверх-человек», но не по Ницше — «златокудрая бестия», а «следующий гуманный человек», человек-бог. И это «чудо-чудес».

Книга имеет свою религию, своих жрецов и пророков и в их числе мы смело можем назвать имя Валентины Бязыровой, как жрицы и пророчицы «её величества» чуда из чудес — книги. Эту рекомендацию я смело даю от имени нашего фаната книги Васо Абаева. Поверьте, он бы благословил. И мы гордимся, что современная осетинская интеллигенция породила ревностную служительницу книги Валентину Бязырову.

С чего начинается её книга — со стихов Всеволода Рождественского:

Друзья мои! С высоких книжных полок
Приходите ко мне вы по ночам.
И разговор наш — краток или долог —
Всегда бывает нужен мне и вам.

Сколько нового и интересного мы узнаем о семье Пушкина, его детях и внуках. О Пушкине — по-пушкински просто, с огромной любовью и откровением душ. Меня посетило большое чувство гордости, что среди нас есть такие высокопрофессиональные литераторы и литературоведы. 

Автор открывает нам новые имена, к примеру Павла Александровича Висковатова, благодаря которым остаются жить навеки пророки: Пушкин, Лермонтов и другие.

Сколько новых имен мы узнаем и на сколько знакомых имен мы взглянем по-новому. Игорь Дзахов, Герман Гудиев, Володя Цаллагов — наши великие-печальные. 

У мерзости свои законы графики,
Её не победит ничья строка.
Сметает красоту, стреляет в классику,
И не дрожат ни сердце, ни рука.

И вновь не могу согласиться с автором. Да, мерзость оболгать красоту может, но победить?! Никогда! Пока есть такие поборники истины как Валентина Бязырова. 

Знакомимся мы с трогательными письмами Фредерики Фрейганг о Кавказе и осетинах, очень уважительными. А творчество Тургенева описано под таким ракурсом, что хочется немедленно перечесть, а может быть, и дочитать все его произведения. И сопережить его любовь с большой буквы к Полине Виардо. Не явилось ли это одной из целей автора?!

Имя Глеба Успенского связано с «Терскими ведомостями», и вот как он изображает величие гор: «начинаешь ощущать, как будто становишься меньше ростом». 

Коста часто называли с осетинским Некрасовым. Что их объединяло? Может быть революционная жажда справедливости? Очень интересна мысль сравнения сегодняшней реальности России с некрасовскими мировоззрениями. И автор сопереживает народу России, так резко разделенному сегодня на богатых и бедных, как и во времена Некрасова. 

Чехов в восторге от Дарьяла и считает Кавказ обителью сказок, а автор предлагает глубокое переосмысление Чехова «неистовым Виссарионом» — Гиго Дзасоховым. А эпизод прочтения листовки после похорон Тургенева описан так, будто автор присутствовал при этом: «И он вошел»…

Через всю книгу красной чертой проходят воспоминания о Коста, жизни этого замечательного «нарона». Вот где дух главенствует над телом. Второе рождение Коста – его 80-летний юбилей в 1939 году, превратившийся во Владикавказе во Всесоюзный праздник интернациональной Советской культуры. Перед нами встают образы титанов Советской литературы Гамзата Цадаса, Фадеева, Тихонова и многих других, и будто мы сами побывали на этом торжестве единства и любви народов Союза. Именно тогда Фадеев метко определил Коста, как Леонардо да Винчи осетинского народа. Это так, по диапазону реализованных талантов Коста. И все же, и все же! Я назвал бы его горьковским Данко, а может быть Прометеем. Коста — это горящий факел, зовущий вперед во благо народа. Лучше всего бы сущность деятельности Коста определили любимые строки Васо Абаева: 

Рæз Ирыстон, рæз нæ бæстæ!
Размæ цу, дæ фæндаг конд!
Рухс, бæрзонд ысты дæ хæстæ,
Дар дæ тырыса бæрзонд!

Живи, цвети мой Иристон!
Иди тропой проторенной!
Светлы и чисты помыслы
Под знаменем ввысь поднятым!

На каждой странице что-то новое, интересное, чего не знал раньше. К примеру, что учебник Ушинского «Родное слово» — лучшее, что можно было тогда предложить детям Осетии. И он им был. Долго. Уже потом появился букварь Мамитова, о котором А. Бутаев в газете «Терек» писал, что это ценный вклад в бедную осетинскую школьную литературу. «Я убежден, — продолжил автор — что книги Мамитова сыграют в осетинских школах такую же роль, как в русских школах играет «Родное слово» Ушинского».

Трепетное сочувствие к представителям горских народов отличало известного российского просветителя, начальника Ставропольской гимназии Неверова и в его время всю читающую Россию взволновало сочинение талантливого выпускника осетина Иналука Тхостова. 

Очень образно и верно названы патриоты отечества: писатели, публицисты, журналисты, общественные деятели во главе с Коста — «будителями». Они будили и пробуждали общество. А ареной были «Терские ведомости» во главе с А.Г.Кешевым, где Коста жёг глаголом и невольно напрашивается параллель «нарон» — «овод». 

А многие ли владикавказцы знают, что Максим Горький был во Владикавказе 9 раз и считал себя знатоком и гидом города, и какую роль он сыграл в становлении литературной Осетии, как откликнулись осетинские поэты на смерть Горького?..

Дорогого стоит высокая оценка Горьким творчества Гайто Газданова. Со многими выдающимися людьми России знакомит читателей  автор. Несколько раз с концертами во Владикавказе побывал Федор Шаляпин, который однажды подвергся нападению абреков во главе с Зелимханом, впоследствии воспетый нашим писателем Дзахо Габуевым. Шаляпин спел «Хас-Булат удалой…» Растроганные абреки проводили певца в Тифлис. 

Символом Владикавказа является Столовая гора, который как бы венчает «Александровский проспект»: 

Когда приходит вдруг печаль,
Как к маме я к тебе лечу.
Гора Столовая, встречай!
А без тебя я пропаду….

А ведь есть роман автора Слёзкина «Столовая гора», пользовавшийся большим успехом в раннее постреволюционное время. Именно Слёзкин ввел Булгакова в литературные круги. Во Владикавказе были написаны его шедевры. Я поймал себя на мысли, что мало-мальски значимое явление в литературе нашей страны так или иначе связано с Владикавказом. Почему? Может Владикавказ — это литературная «шамбала». Не могла провести судьба мимо Владикавказа и Анну Ахматову. 

Потрясает трагическая судьба А.Солодова, редактора им же созданной газеты «Терская жизнь», не сумевшего найти компромисс с несправедливостью и ушедшего из жизни, нажав на курок браунинга. 

Совершенно справедливо увязывает в своей книге Валентина имена Владимира Маяковского, Якова Хозиева и Мисоста Камбердиева — вот пример поэтического и революционно-политического единомышления. Как жаль, что они рано ушли из жизни, может быть, выполнив свою миссию?!

Гайто Газданов, Марина Цветаева, Париж, Таруса, стихи, стихи и… скульптурные памятники Владимира Соскиева — поэта от скульптуры или скульптора от поэзии. Все переплела в одно божество Валентина в радугу над Тарусой!

Все знают крылатые строчки «с любимыми не расставайтесь», но мало кто знает, что принадлежат они владикавказскому библиотекарю Кочеткову Александру (Кочи). Воистину неисповедимы пути Господни! А вот не померкший во времени образ малоизвестной, но талантливой поэтессы Веры Меркурьевой (Кассандры), выпускницы «Ольгинской» школы. Как нам не хватало знаний об этих наших дорогих земляках!

Первая персональная энциклопедия — «Лермонтовская» в России и вот что напечатано в «Советской культуре»: «Успех издания обеспечили специалисты, осознавшие необходимость такого издания. Здесь следует назвать прежде всего Владикавказского лермонтоведа — профессора Леонида Петровича Семёнова».

Возвращаясь к Гайто Газданову в связи с включением его «Призрака Александра Вольфа» в школьную программу и причисления его к сонму классиков, я был больше взволновал не этим фактом (хотя, конечно, есть повод для гордости, отнюдь не гордыни), а отношением автора книги к вопросам войны, когда у людей теряется человеческое лицо… Имена, имена, имена: Иосиф Прут, Вахтангов, Завадский, Уруймагова, Виталий Закруткин, Петр Павленко, Илья Эренбург, Константин Симонов и его «Живые и мёртвые». Военкорами описано Гизельское сражение, едва ли не знаковое в Победе в Великой Отечественной войне и образ героя Петра Барбашова. Прах К.Симонова развеян над Ботническим полем в Белоруссии, но «главные» подвиги «Геракла» еще впереди. Публикации «Мастера и Маргариты» Булгакова, «Партизанских рассказов» Зощенко, «По ком звонит колокол» Хемингуэя и многих других осуществлены благодаря его стараниям. 

А вот А.Вознесенскиий в своем стихотворении «Дозорный перед полем Куликовым»:

Вас нет со мной рядом,
дозорных отряда.
Убиты. Отправились в вечный покой.
Две звездочки сверху
поставите свечкой
тому, кто остался доигрывать бой.

Бой не окончен, и сегодня его доигрывают другие, и своей книгой доигрывает Валентина Бязырова, воскрешая память о братьях-воинах поэта Гиго и Максима Цагараевых, поэта-танкиста, сгоревшего в своем танке Хазби Калоева, о котором Николай Карпов сказал: 

…И чту я дух его отважный –
Да просияет он в веках –
И сердце, что сгорело дважды:
В горящем танке и в стихах…

Многие читатели легко узнают по псевдонимам хорошо известных им поэтов и писателей: Коста — «нарон», «Кавказаг Старик; Иналуко Тхостов — «ирон» и т.д.

Автор отдает дань глубокого уважения подвигу сотрудников редакции газеты «Социалистическая Осетия», которые ушли на фронт, а оставшиеся воспевали подвиги великих воинов земляков-героев, солдатов и генералов, на которых такой щедрой оказалась осетинская земля. 

Литературная судьба привела во Владикавказ и известного русского писателя А.С.Серафимовича, где он трудился над своим железным потоком, а газета «Коммунист» явилась трибуной пролетарского писателя, как и для писателя Булгакова, и рано ушедшего из жизни Мисоста Камбердиева.

А Грант Апресян, ежедневно рискуя жизнью на передовой, освещал оборону города Владикавказа, а впоследствии стал профессором МГУ им. Ломоносова.

Река жизни — «Гизельдонгэс», воспетый Саввой Дангуловым. Кстати, если в Осетии есть свои семь чудес, то восьмым чудом, вне всяких сомнений, является «Гизельдонгэс», построенный трудящимися Осетии с помощью специалистов всей нашей страны. 

Чередой проходят перед нами образы патриотов-журналистов, написавших историю нашей республики в биографиях героев-тружеников и ратных подвигов. Эти имена должны знать все, особенно молодежь: С.С.Джанаев, С.Т.Марзоев, Т.И.Ефимцов, К.И.Бетоева, Л.И.Храпова, Х.М.Гокоев, Т.Дзатцеева, Мария Бетоева и её стихи, относящиеся ко всей этой прекрасной плеяде:

…Пусть же этой чести не уронит
Тот, кто прикоснется к правде в ней.
Жизнь прекрасной дочки Иристона
Патриотки Родины своей!

С особой теплотой знакомит нас автор с Девлетом Азаматовичем Гиреевым, который «лучом чудесного дня» пробуждал человеческие мысли и чувства. Удивительное совпадение, эта статья где несколько строк посвящены лермонтоведу Гирееву, написана на Лермонтовской улице г. Владикавказа.

А ради таких строчек, посвященных Круглиевской Валентине Владимировне, стоит прожить жизнь: «Она была настоящим учителем.  Она была настоящим учёным. Она была настоящим другом. Она представляла ту старую Владикавказскую интеллигенцию, которая является кладезем и носителем большой культуры».

Любимый преподаватель тысяч выпускников филологического факультета СОГУ, научным и литературным призванием которой явилась «Пришвинская тема».

Вот и я перевернул последнюю страницу книги Валентины Бязыровой «Восьмое чудо света» или по-моему «Чудо из чудес». Столько нового и интересного наполнило моё сердце и разум, и гордость за то, что являешься частью Великого прошлого, настоящего и, надеюсь, будущего. С большими извинением за сумбурность и с огромной благодарностью за замечательную книгу Валентине Бязыровой. 

Читайте, дорогие читатели!

Профессор Амирхан Торчинов
август, 2019 год