“Чем ещё мы докажем, что мы осетины”: Олег Танделов об искусстве, любви к лошадям и цирку.

В Большом московском цирке, что на проспекте Вернадского, утро, время репетиций, бумажной работы и суеты, о которой вечерние гости – зрители – не имеют представления. Первыми прогонять программу на манеж выходят джигиты Осетии, артисты конной труппы «Сармат». Это Арсен и Артур Танделовы, Эльбрус Такоев, Азамат Багаев, Заур Доцоев и Казбек Эристов. Труппой руководит заслуженный артист Северной Осетии Олег Танделов, за красоту и женственность в номерах отвечает его жена Залина. Еще «Сарматы» – это Скиф, Беслан, Арт, Зевс, Султан и Горец, по-домашнему Гоша. Кстати, признанный любимец девушек, потому что выучил один хитрый трюк. «Гоша, покажи, как делают девочки», – и Гоша тут же, перекрестив передние ноги и немного склонив морду, замирает в грациозной позе.

О привычках, страхах и пристрастиях своих лошадей артисты труппы знают все. У Олега Танделова принцип: артист должен сам чистить, кормить, седлать и выводить лошадь на манеж, несмотря на то что в цирке есть отдельные служащие по уходу за животными. Он объясняет: это школа кантемировского конного театра.
По специальности Олег хореограф, был солистом госансамбля «Алан», после по приглашению Ирбека Алибековича долгое время работал у Кантемировых. Набравшись опыта, Олег ушел, потому что всегда хотел основать собственную труппу. Мечта осуществилась в 2004 году.

– Помню, совсем еще молодой был, зашел вот так в пустой манеж, сел и представлял времена, когда у меня будет своя труппа. Мечты сбываются, главное, по-настоящему захотеть, – вспоминает Олег. – Мой отец работал на лошадях в колхозе, я с детства с ним, в бричке. Мой дед в Великую Отечественную был командиром обоза, пропал без вести. Когда немец наступал, ему кричали: «Алистор, оставляй своих лошадей», а он не оставил, потому что принял присягу. Так что любовь к лошадям – это у меня в крови, это, я думаю, в крови у каждого настоящего осетина. Я хочу своих младших братьев видеть не только на машинах, но и на лошадях. Это наша генетика.

В конной труппе «Сармат» выступают оба сына Олега: 22-летний Арсен и 14-летний Артур. Они с ранних лет обучены верховой езде и кроме того, освоили другие цирковые профессии: старший – акробат, младший – канатоходец. Жена Олега Залина также с самого основания труппы рядом. По умолчанию было решено, что она не исполняет опасные трюки, но отвечает за красоту в номере: в кульминационный момент выезжает на белоснежной лошади, одетая в национальное платья.

На репетиции Залина верхом на Гоше делает пару кругов по манежу, потом лошадь меняет бег на медленный ход и по команде наездницы чудным мелким шагом двигается не вперед, а в сторону – выглядит хорошо, но профессиональному глазу Олега не нравится. Прикрикнув, он просит жену уступить место другому артисту.
– Как только Олег переступает порог манежа, для него не существует разницы: жена, племянник или сын, – объясняет Залина Танделова. – Он прошел строгую правильную школу советского цирка. Две минуты опоздания – это уже катастрофа, потому что лошадки должны вовремя получить разминку и после – трюковую нагрузку, они должны быть вовремя накормлены. Не дай бог лошадь поест в 15:10 вместо положенных 15-ти часов. Животные свое время знают, они нервничают.

Работа циркового артиста – это строгая дисциплина, ежедневные репетиции на износ и ежеминутный риск. Залина рассказывает: падения и травмы бывают по вине случая или по незнанию зрителя, который не догадывается, насколько опасное это дело. Достаточно одной капле дождя просочится через купол цирка-шапито, чтобы лошадь поскользнулась, одного хлопка шарика в первом ряду, чтобы она испугалась и скинула наездника.

– У меня старший сын упал из-под живота лошади, когда выполнял трюк. Мы сами не поняли, почему это случилось. То ли ручку не перехватил, то ли еще что. Младший сын много раз падал, но слава богу без серьезных травм. За каждого из них я очень боюсь, за всех артистов… Риск и травмы компенсируется большой любовью к лошадям, к этой необыкновенно красивой интересной работе. С больными руками, ногами, спинами ребята выезжают на манеж от того, что, во-первых, артисты и обязаны это делать, а во-вторых, они этим живут. Они рассказывают: «Кулисы открылись, мы слышим свою музыку, видим зрителя и ничего не чувствуем, у нас ничего не болит».

У джигитов конной труппы «Сармат» есть традиция – перед каждым выступлением они молятся Уастырджи, обязательно на родном языке. Олег произносит слова, которые принято говорить перед дальней дорогой, сложной опасной работой. Джигиты, как положено, отвечают: «Оммен хуыцау». Это не только благословление, это еще и напоминание о том, кто они есть. Для Олега Танделова важно даже за тысячи километров от родной Осетии сохранить в выступлениях национальный колорит, не искусственно воссозданный костюмами и музыкой, что безусловно тоже важно, но истинный, связанный с энергетикой артистов, с манерой держаться в седле.

– Если пять наездников поочерёдно будут выезжать, а я сяду на последнем ряду, я все равно узнаю своего. Мы выделяемся. Как английский футбол – это английский футбол и никакой другой с ним не сравнится, так и осетинская джигитовка – это только осетинская джигитовка. Это у нас в крови. И кроме того, наши джигиты – в основном танцоры, у них хореографические данные, они по-другому смотрятся верхом: осанка, руки. Зрители часто подходят после выступлений, благодарят, отмечают, что такой энергетики, скорости, мощи не видели ни у кого, кроме осетинских джигитов.

«Сарматы» объехали полмира, даже дали девять благотворительных концертов в Донецке. Директор донецкого цирка набирал программу с тем условием, что платить артистам нечем, так как в городе военное положение. Многие испугались, но Олег отозвался на предложение не раздумывая – хотел подарить детям праздник. Донецк, как всегда, принял джигитов тепло и с благодарностью, а вот в родной Осетии они выступали последний раз 12 лет назад. Олег объясняет: нет условий.

– У нас такой жанр, что мы не в каждом цирке сможем отработать. Например, разборные цирки-шапито очень маленькие, туда не влезет наш манеж с правильной резиновой пистой для бега лошадей. Моя мечта – построить стационарный цирк в Осетии. Неужели наши дети этого не заслужили? Или у нас в республике нет талантливых акробатов, канатоходцев, клоунов? Конечно, есть, но они вынуждены уезжать. Я уйду на пенсию, мой сын, эти ребята уйдут на пенсию, куда они подадутся? Они сопьются. Они профессионалы, но им некому передавать свои знания. Мне обидно. Я с этим вопросом хочу обратиться к главе республики: почему у нас в Северной Осетии нельзя построить свой цирк?

И еще мне обидно, что нас не замечают. Я все как есть говорю. Это каждодневные репетиции, ребята рискуют, оставляют здесь свое здоровье. Моему старшему сыну 22, а он уже через 7 лет уйдет на пенсию, потому что у нас после 15 лет работы в цирке положено уходить… Один чиновник в Осетии мне сказал: «Понимаете, в чем беда, – вас, джигитов, много». Но разве плохо, что нас много? Я всех уважаю: и борцов, и футболистов, и дзюдоистов. Когда они становятся чемпионами – это для меня гордость. На них тратят миллионы, но почему про моих ребят не помнят дома, они ведь точно так же творят невероятные вещи и прославляют Осетию? Откройте интернет, посмотрите, кто вне республики прославляет Осетию. Ну дайте вы хотя бы дипломы, хотя бы приезжайте посмотреть наше выступление. Ребята выступают в таком знаменитом цирке. Первый цирк в мире! Чтобы сюда попасть, нужно таким талантливым быть и так тебя должны зауважать за твое искусство. Нашим чиновникам ничего не надо. Они все забыли. Но если не культурой, не искусством, то чем мы докажем, что мы осетины?

Репетиция заканчивается, заканчивает свой рассказ и Олег. Уже вечером он забудет про несправедливость, которая в минуты разговора не дает ему покоя, выйдет на манеж и, счастливый, растворится в музыке благодарных аплодисментов.

– В цирке больших денег нет, все мы здесь не из корысти, а по большому призванию и от большой любви. Если бы жизнь была безденежная, счастливее меня человека бы не было. Почему? Потому что я работаю с животными, которых люблю, которые отвечают мне взаимностью. Потому что я дарю людям радость. А когда зритель кричит «Браво!» – это мой личный полет Гагарина в космос, это значит, я своего добился. 

Наталья Костарнова